Полтора элитных метра, или Получите бодрого Дракон - Страница 53

— Вы нас по миру пустите! — возмутился подошедший Атус. — Нам еще дальше ехать!

— Ах, да, и едете вы теперь в объезд! — жестко отрезал Вик. — Мы вас на своей территории больше не принимаем!

— А как же нам тогда до лесов добраться?

— На своих четырех!

— Это грабеж!

— Раньше думать надо было, когда на Свету нападали!

— Не пререкайся, парень, — вздохнул Каутинус, кладя лапу на плечо младшего напарника. — Но, лорд Виктор, у нас нет таких денег. И мой напарник прав, нам не на что будет доехать до наших лесов.

— А мы вам одолжим под пятьдесят процентов, — улыбнулся Вик.

— Нет! — отшатнулся Каутинус. — Нет! За такое мой повелитель с меня точно шкуру снимет и у камина постелет! Да и полной суммы у нас все равно нет!

— Хорошо, — покладисто кивнул Вик. — Тогда выплачивайте четыреста восемьдесят шесть золотых народу сейчас, а мы Мортифору чек пошлем. Норри, там как, готово?

— Уже, — ухмыльнулся эльф, и из-под его чутких пальцев в воздухе материализовался длинный исписанный пергамент.

— Очаровательно! — выдохнул Вик, пробежав по нему глазами, и протянул Каутинусу. — Подпиши.

Оборотень замотал головой и отступил. Словно Вик ему предлагал подписать не расписку, а договор на вечное рабство его бессмертной души.

— Слушай, — вздохнул лорд Венатор. — Мортифор все равно о произошедшем узнает, и тебе придется писать отчет. Так чего тянуть? Днем раньше, днем позже.

— Тебе легко говорить, не с тебя же шкуру снимут, — буркнул Каутинус.

— Хочешь бесплатный совет? — улыбнулся Вик.

Оборотень подозрительно прищурился и отступил.

— Не верю я в драконью благотворительность, — покачал головой он.

— И правильно делаешь! — согласился кузен. — Я и сам в нее не верю! Но когда на меня нападает благодушие — пользуйся. Так вот, в отчете свали всю вину на Мору, а себя поставь как основного Светиного защитника. Таким образом, ты не только выставишь себя белым и пушистым, но, может, и получишь чего.

— Угу, пинка под зад.

— А ты сделай — а мы посмотрим, — подмигнул Вик. — Что-то мне подсказывает, что ты не пожалеешь.

— А с чего вдруг тебе чего хорошего мне советовать?

— Может, совесть проснулась? — пожал плечами брат.

— У вас?! Да скорее конец света близится! — вздохнул оборотень и, зажав перо между когтями, размашисто расписался в пергаменте.

— Слушай, — склонился Норри к Витькиному уху, — если у тебя проснулась совесть, усыпи ее! От такого добра — одни убытки.

Пробежав напоследок глазами документ, Норри на него дунул и отпустил. Бумага превратилась в голубя и полетела на северо-запад. Ох, чую, Мортифор будет очень рад получить наше послание! Оборотни, видно, тоже это предчувствовали, так как понурились и пошли вызволять из-под завала уцелевшие вещички.

Рядом оказался приплясывающий Тавор.

— Ой! Спасибо тебе, княжна! — счастливо прошептал он, гладя мою лапу. После трансформации мой слух стал еще тоньше, поэтому его шепот был прекрасно слышен. — Мне сарки стандартную страховку от природных катаклизмов давать отказались, потому что предыдущая корчма от молнии сгорела. Только одну страховку и выдали: если корчму разрушит в припадке гнева правящий глава дома Драконов без предварительного сговора и злого умысла. Думали, обули меня, дурачка, ведь всем известно, что князья Драко никогда не наносят ущерб на собственной территории. А тут такой шанс! Я вам триста золотых за ваше здоровье в казну Драко пожертвую!

— Это ты правильно мыслишь! — одобрил Вик, затем отошел на несколько шагов назад, окинул меня взглядом и произнес: — Так вот ты какая, малышка!

А какая? Мой первый и единственный раз полной трансформации протекал в очень нервных условиях в замке у Михея, и разглядывать себя просто не было ни времени, ни смысла.

— Красавица моя! — благоговейно прошептал Вик. — Ты просто прелесть! Жаль, нет зеркала.

— А это можно организовать! — улыбнулся Норри. — Хотя магический резерв по пустякам тратить в нынешних условиях глупо, но для тебя, сестренка, так и хочется сделать исключение! Ты действительно прекрасна!

Эльф что-то прошептал, щелкнул пальцами, и воздух передо мной сформировался в огромное призрачное зеркало. Из него на меня смотрел изящный изумрудно-зеленый дракон. Длинная узковатая морда, большие золотистые рога, жесткие гребни по хребту, костяные наросты на концах суставов крыльев. Но больше всего, конечно, завораживал цвет чешуи. Очень глубокий, мягкий. На солнце он переливался всеми оттенками зеленого и золотистого.

Норри подошел ближе и потрогал чешую.

— Странно, — пробормотал он. — Твоя кожа на ощупь очень мягкая и теплая. Даже не верится, что она выдерживает удар меча.

— Но когти-то вынесла, — возмутилась я. Собственный голос звучал ниже, с хрипотцой и свистящими звуками.

— Тебя поцарапали! — напомнил Витька. — А разница между когтями и мечом большая!

— Может, проверим? — предложил эльф.

От подобной перспективы у меня внутри все похолодело и сжалось. Не люблю, когда в меня тыкают острыми и холодными предметами! И вдруг все чешуйки на моем теле встали дыбом и, словно падающее один на один домино, перевернулись в другую сторону! Новая шкура была глянцево-черной с красноватым отливом и гораздо тверже предыдущей.

— А вот эта выдержит! — улыбнулся Норри, гладя обратную сторону чешуи. — Так вот что означает термин «боевая шкура»! Изумрудный — твой природный цвет, а в боевой шкуре ты черная! Именно такой тебя дядя и запомнил!